По первозимью как русаки, так и беляки жируют исключительно по озимям и здесь же следует отыскивать их следы. По мере того, как увеличивается глубина снега, озимь зайцами оставляется, так как раскапывание ее делается для них затруднительным. Беляки окончательно переселяются в лес, кормятся корой и прутьями и тропить их уже не стоит. Русаки же приближаются для жировки к жилью, огородам, садам или кормятся на пригорках, где снег сметен ветром, и вообще, как зверь степной, ложатся в открытых местах. Следовательно, при глубоком снеге охотнику надо на лыжах объезжать огороды, сады, ходить по проезжим дорогам, на которых точно так же часто встречаются малики.
Найдя малик охотник определяет его направление и идет по нему, стороной, стараясь его не затаптывать. Куда шел заяц, видно из отпечатка когтей или пальцев, а большей частью из взаимного расстояния отдельных прыжков (см. следы). Если следы (концевые) приведут в месту жировки, то разбирать там путаницу всех заячьих следов нет необходимости. Нужно обходить жировку кругом по границе и считать входы и выходы. Выходной след прямой с крупными, энергичными прыжками. Если нет лишнего выхода - заяц лежит тут, в месте жировки, что, впрочем, бывает довольно редко. Отыскав же выход, охотник продвигается по выходному следу и может быть приведен им к новым местам жировки или к петлям и двойкам, указывающим близость заячьего логова.
Встретив петлю, необходимо ее выкружить; но если есть уверенность, что пересекший след принадлежит тому же зайцу, то надо круто свернуть по новому направлению, чем выигрывается очень много дорогого времени и сокращается путь. На первой петле охотник должен принять все меры предосторожности: взвести курки ружья, оставить скрипящие лыжи, опустить воротник, поднять наушники шапки, чтобы лучше было слышно.
Встретив двойку, надо непременно остановиться и старательно оглядеть все окружающие предметы, неровности и кустики. В большинстве случаев русак лежит где-нибудь поблизости. При хорошем зрении и навыке можно увидеть зайца на логове; опытным охотникам это удается почти всегда и они бьют зайца лежачего.
Если же логово находится на большом расстоянии, то лучше идти как бы мимо, чтобы, поравнявшись, быть от него на расстоянии ружейного выстрела; если заяц продолжает лежать, то круто поворачивают прямо на него. При этом не будет лишним иметь в виду, что заяц всегда ложится головой против ветра, даже при слабом течении воздуха.
Когда с двойки нельзя увидеть зайца или место его лежки, тогда, оставив в стороне скидку, надо осторожно обходить кругом, оставаясь в готовности к выстрелу. Иногда, при мягком снеге, заяц лежит так крепко, что заставляет сделать другой, совсем небольшой круг. При образовавшихся снежных наносах к межам, рытвинам и водомоинам русаки очень любят делать логово в таких задувах, вырывая его в снегу. Место логова можно определить по горке снега, насыпанной русаком, или по темному цвету отверстия норы, но не всегда можно быть уверенным, что заяц лежит именно здесь, так как он часто, прежде чем заляжет, роется в нескольких местах. В таких случаях зайцы лежат всегда очень крепко.
После выстрела, если заяц бежит, надо последить его на расстоянии 150—200 шагов для того, чтобы убедиться, не ранен ли он. Признаки раны иногда очевидны, но рана может быть легкой и в таком случае лучше оставить зайца на время в покое, так как он скорее ляжет или умрет здесь, чем позволит охотнику снова подойти на выстрел. При очевидном промахе надо немедленно отыскивать свежий след; гонный заяц, не отлежавшись, никогда на выстрел не подпустит, даже если и не был стрелян до этого.
Признаком раны служит прежде всего всякая неправильность гонного следа, если бы даже не было видно крови, которая часто показывается уже когда заяц пробежит с сотню и более метров. При отбитых передней или задней ногах их не будет доставать на следу. Без одной передней заяц бежит, как здоровый, очень далеко. Точно так же признаком раны служат необычные движения зайца на бегу, например, когда он после выстрела покачнется или поскользнется, оступится, станет трясти ушами и головой.
Это простейший случай схождения малика, когда малик тянется непрерывно и не пересекается дорогами и следами других зайцев, что бывает сравнительно редко. Чаще всего малик прерывается уезженными дорогами и заяц некоторое время бежит дорогой, делает по ней двойку и скидывается в сторону. Поэтому прежде всего надо определить, в какую сторону пошел по дороге заяц.
Если это не удалось, то охотник идет сначала в одну сторону, внимательно глядя направо и налево, чтобы не пропустить скидки. Пройдя в одном направлении до 100 метров и не встречая ни скидки, ни концевых следов в сторону, надо вернуться и также внимательно пройти по дороге в противоположном направлении. Выслеживание еще более усложняется, если заяц выйдет на дорогу недалеко от пересечения ее другой дорогой.
Впрочем, следует заметить, что русак редко идет по уезженной дороге совершенно ничем не развлекаясь. Главным образом развлекают его вешки, расставленные по краям дороги, и к ним он охотно сворачивает с твердого бесследного полотна, оставляя следы.
При пересечении сходимого малика другим маликом, если есть хоть малейшее сомнение в том, что это пересечение петли, сделанной тем же зайцем, лучше идти в прежнем направлении, так как весьма возможно, что эти пересекающие следы принадлежат другому зайцу, да еще в самом начале его ночных похождений. При большом количестве зайцев в окрестности и запутанности маликов надо только придерживаться следа, а не вертеться в этой путанице, направляясь к таким сторонам окрестности, где русаки более всего любят ложиться. Тут надо обращать внимание только на двойки со скидками.
Длина маликов весьма различна и зависит, главным образом, от продолжительности выпадения снега и его глубины, температуры ночного воздуха, большей или меньшей темноты. В лунные, морозные ночи русак бегает много и след найти очень легко, но схождение малика потребует много времени и сил. В безлунную ночь малики бывают короче; длина их укорачивается выпадением снега с вечера и чем дольше идет снег, т . е. чем длиннее будет пороша, тем меньше вероятность быстро найти след.
В глубокие и мелкие пороши все перемещения зайца ограничиваются пространством одной-двух десятин. В такие пороши ходьба утомительна, но зато русаки неохотно оставляют логово и вскакивают очень близко. Если есть возможность, то лучше всего с первозимья разыскивать следы или в легких розвальнях, или верхом на лошади, тем более, что тогда русак подпускает гораздо ближе. Позднее, особенно в январе, необходимы уже лыжи.
В очень долгие, запутанные пороши выгоднее ходить только по тем местам, где русаки особенно любят ложиться, и обращать внимание только на двойки со скидками. Для этого требуется знание местности, обкладывание известных ее районов и счет входов и выходов по границе делаемого круга. Удобнее всего делать такие оклады для небольших отъемов или плодовых садов. Лишний вход всегда доказывает, что в окладе лежит по меньшей мере один заяц. Может, конечно, случиться, что прошедшей ночью один или несколько зайцев залегли в саду или отъеме, не выходя из него. Следовательно, одинаковое число входных и выходных следов не всегда служит доказательством отсутствия зайцев в кругу. Поэтому, когда задуман оклад к утру, полезно накануне выгнать всех русаков из предполагаемого оклада.
Падение ночью снега и отчасти поземка, т. е. низовый занос, значительно способствуют определению большей или меньшей свежести следа, так как старые следы от прошедшей ночи совершенно закрываются, а также запорашиваются и новые следы, сделанные зайцем вначале. Таким образом, охотнику выгоднее выбирать следы, недавно сделанные зайцем, и даже переменять сходимый малик на другой более свежий, если таковой попадется на пути. Относительная свежесть следов, конечно, определяется только сравнением, поэтому, во время падения снега ночью, многие предусмотрительные охотники выпускают во двор два или три раза собаку или кошку.
В удаче охоты за русаком по пороше, в одиночку, весьма важную роль играет "подход", т. е. возможность подойти на выстрел к находящемуся в логове русаку. Этот подход прямо зависит от большего или меньшего шума, производимого при ходьбе, а также от места нахождения логова. В жесткую порошу одному нечего и пробовать сходить малик; ни один русак не подпустит ближе 50 метров. В густых зарослях подход также невозможен, даже при мягкой пороше, и заяц уходит безнаказанно, укрываемый деревьями и сучьями. Подход делается невозможным и тогда, когда на снегу образуется корка, часто остающаяся на всю зиму. Даже при покрывающем снеге корка трещит, сильно продавливаясь.
При неглубоком снеге, недостаточном для вырывания в нем углубления, матерые русаки ложатся под межками или на взметах, реже по кустикам и мозжухам, где преимущественно они и держатся. С углублением снега и в особенности с образованием снеговых наносов и удулов все русаки, и прибылые и матерые, очень охотно ложатся в таких удулах по рытвинам, водомоинам, лощинам, в оврагах, в канавах, ограничивающих поле и усадьбы по растущим на поле кустикам, к которым всегда придувает много снега.
Кроме того русак ложится в садах, реже под сараями, в поленицах дров или в огородных заборах, около которых растет крапива и прочая сорная трава. Для того чтобы вырыть норку в снегу, зайцу достаточно нескольких секунд. Гонный русак, однако, не сразу ложится, а сначала довольно долго сидит настороже, прислушиваясь, затем понемногу прижимается к земле.
Необходимо заметить, что на охоту за русаком надо выходить как можно раньше, еще затемно, так чтобы быть на месте на рассвете, как только появляется возможность различить следы. Зимний день очень короток, кроме того, не говоря уже о конкурентах, среди дня малик часто заносится поземкой.
По первозимью, как сказано, зайцы жируют исключительно на озимях, а потому искать их малики надо около озимых полей; ложатся они, за редкими исключениями, недалеко. Лучше всего намечать свой маршрут таким образом, чтобы переходы от одного озимого поля к другому были бы по возможности короче, чтобы при этих переходах не возвращаться уже пройденным местом.
Лучше всего идти вдоль края озимей, а если местность этому не препятствует, то в сотне шагов от этого края, так как в зайчистых местах край озими бывает совершенно истоптан зайцами за ночь. Идя таким образом, охотник должен осматривать встречающиеся ему малики: если малик идет от озимей,- это значит, что заяц пошел на лежку, и охотник идет его сходить, как было описано выше, не затаптывая малика.
Сойдя и убив зайца, охотник возвращается назад и продолжает свой путь вдоль озимей, пропуская малики, идущие к озимям и сходя идущих от озимей. Позднее, когда лягут глубокие снега, беляки отправляются в лес, а русаки - к жилью, ходьба без лыж становится уже затруднительной или даже невозможной. Поэтому охотник должен ходить дорогами, которыми русаки и совершают преимущественно свои переходы, везя за собой лыжи на веревочке.
Самая добычливая охота на беляков производится по черностопу в позднюю осень, когда они выцветут, побелеют и сделаются видны издалека. Эта стрельба называется узерк или узерка. Необходимое условие для нее - долгая мокрая осень. В сухую и короткую осень зайцы не успевают выцвести, и нередко выпавший снег застает их в летней серой шкуре.
В ненастное время зайцы, чувствуя неприятную мокроту, постоянно трутся о деревья, кусты, стоги сена или просто валяются по земле. По мнению охотников, именно потому они быстро белеют, что от подобного трения у них лезут серые, летние, слабые волосы и вместо них выходят белые, зимние, крепкие. Зайцы выцветают не сразу: сначала делаются чалыми, потом у них белеет внешняя сторона задних ног; потом белеет брюхо, а за ним все прочие части тела, и только пятном на лбу и полосою по спине держится красноватая, серая шерсть.
"Наконец, заяц весь побелеет, как первый снег. Издалека мелькает и сквозит на почерневшей земле какая-то неопределенная белизна: в лесу, в чаще кустов, в полях и даже в степи, где иногда ложатся беляки, - и, по какому-то тоже неопределенному чутью, издалека узнает привычный зоркий глаз охотника, что эта белизна - заяц, хотя бывают иногда и самые смешные ошибки.” (С.Аксаков)
Зайца видно, как правило, издали. К нему можно подойти достаточно близко, потому что в ненастье он лежит крепко, инстинктивно чувствуя, что на голой и черной земле ему, побелевшему, негде спрятаться. Охотник подходит к зайцу на расстояние выстрела, прицеливается и нажимает на спусковой крючок. Вот и вся охота.
Однако это справедливо лишь отчасти. Стрельба зайцев в узерк совсем не так легка и проста, как кажется на первый взгляд, что доказывается не малым числом промахов, особенно у новичков. Промахи случаются оттого, что логово зайца почти всегда защищено: оно прикрыто сучками и прутьями (когда он лежит под срубленной вершиной деревьев, что очень любит), или пнями, увядшей крупной травой. Не нужно объяснять, что дробь, касаясь каких-нибудь препятствий на своем пути, уклоняется от цели, и выстрел делается неверен.
Промахи бывают также и по зайцам, лежащим в степи на совершенно голых и чистых местах. Последнее происходит оттого, что в траве виден только верх белеющей шерсти, которую заяц, обыкновенно сжимаясь в комок на логове, всегда приподнимает. Если целиться именно в ту крайнюю черту белизны, которая граничит с воздухом, то заряд ляжет высоко, "и случается иногда, что дробь выдерет белый пух и осыплет им полукруг около логова, а заяц убежит. Впрочем, опытные охотники знают этот секрет, берут на цель пониже, под самую белизну; кучным зарядом вскинет убитого зайца вверх, и в меру, на чистом месте, промаха никогда не будет.”
"Прибавьте ко всему… что, подозрив издалека нечто белое, подходишь с сомнением, высматриваешь, то убеждаешься, что это заяц, то покажется, что совсем не заяц, а какая-то белая кость; иногда вся белизна пропадет из глаз, потому что на ходу угол зрения охотника, заслоняемый и пересекаемый разными предметами, изменяется беспрестанно; наконец, уверившись совершенно, что это заяц, очень редко будешь иметь терпение подойти к нему близко: все кажется, что как-нибудь зашумишь, испугаешь зайца, что он сейчас вскочит и уйдет, и охотник, особенно горячий, всегда выстрелит на дальную меру... Вот причины многих промахов, вот отчего эта стрельба горячит охотников и за что они ее любят.
Стрельба русаков из засады, на гумнах и близ стогов, всего употребительнее в степных местностях, где русаков много, а тропить их редко кто умеет; при многочисленности следов, не всегда это бывает и возможно. Большей частью бьют зайцев на засидках в середине зимы, если она снежная — только в светлые лунные ночи. В степях русаки заходят себе пищу в стогах сена, но в густо населенных местностях они по необходимости держатся около гумен, причем во время метелей и сильных морозов ложатся часто в самых гумнах, где-нибудь под ометом соломы или под амбаром, а иногда даже залезают в теплую ригу. Самое удобное время для охоты на засидках — январь, когда выслеживание становится затруднительным. Для большей верности, весьма нелишне, а иногда необходимо, делать дня за два приваду. С этой целью в наиболее удобном, месте ставят в снег один сноп (иногда два) невымолоченного овса, комлем вниз, и окапывают снегом. След свой около привады надо заровнять веткой или соломой. Если русаки ходят жировать к гумну или какому-нибудь строению, то засада устраивается весьма просто — около стены или, если только охотник не в темной одежде, у омета соломы. В степи прячутся в самый стог сена, к которому повадились бегать русаки, но выбирать лучше початый стог, в котором залечь удобнее; делать же перед охотой свежее углубление в стоге не следует, так как заяц его непременно заметит и близко не подойдет. Чтобы сено или солома не шуршали, кладут под себя полость. Место засидки должно быть выбрано таким образом, чтобы лунный свет приходился сзади. Стреляют только в очень светлые и тихие лунные ночи, когда можно и увидеть и услышать, по морозу, приближение русака. Необходимо сидеть как можно спокойнее и не шевелиться, а ружье держать на коленях, со взведенными курками. Всего лучше стрелять сидячего, именно в то время, как русак, прислушиваясь, станет на задние лапы, так как тогда выцелить его нетрудно. Для того же, чтобы он приподнялся, достаточно потихоньку свистнуть. Так как стрелять приходится очень близко, то заряд дроби (№ 1—2) можно убавить.
Охота на зайца нагоном производится обыкновенно в середине зимы, в том случае, если зайцы держатся и залегают в опушке. Всего лучше производить ее вдвоем, втроем, при четырех загонщиках, умеющих ходить на лыжах. Все едут к лесу на двух розвальнях. Так как в ветер гона не слышно, а в иней заяц западает и лежит очень крепко, то надо выбирать тихие и ясные морозные дни. Подъехав к назначенному месту, гонцы и стрелки, став на лыжи, отправляются на места: стрелки на номера, кричане в загон. Становиться надо или на «дути» — сугробах у опушки, или на тропе. Загонщики должны идти, равняясь, сохраняя интервалы и крича, прямо на стрелков, и, заметив гонный след, криком предупреждать о его направлении. Весьма полезно при этом, чтобы один из гонцов шел опушкой, сбоку — ради того, чтобы какой-либо заяц не ушел в поле или не лег в надув. Раньше всех, в начале гоньбы, выбегает русак, лежащий в опушке, непременно надувами, которые его хорошо держат. Затем выбегает, не торопясь, почти перед загонщиками, беляк — и, если стоять смирно, выходит очень близко от стрелка. В больших лесах, где русаков не бывает, можно весьма удачно охотиться на беляков по лесным дорогам. Беляки зимой весьма охотно держатся близ лесных дорог, по которым возят сено из пустошей, которое они здесь подбирают. Обыкновенно они и ложатся поблизости, в нескольких шагах от дороги. На этом основана охота с двумя загонщиками, обыкновенно мальчиками. Охотник идет по дороге, а мальчишки в снегу по обеим сторонам и потихоньку постукивают палочкой по деревьям. Возбужденный беляк непременно выбегает на дорогу и здесь часто останавливается и прислушивается, так что обыкновенно попадает под выстрел. Чтобы не возвращаться к правилам стрельбы зайцев, приведем здесь главнейшие из них. Если заяц бежит от охотника в угон, надо целить, смотря по быстроте бега и расстоянию, от 1 до 4 вершка выше ушей. Если заяц бежит в ноги — целят в передние пазанки. При боковом (поперечном) направлении бега — надо брать от 1 до 2 аршина вперед головы, смотря по быстроте бега. Если заяц бежит в полупоперечном направлении, наискось — диагональю,— надо целить на 2—4 вершка вперед. При стрельбе с горы или в гору угонного зайца — закрывают его стволами и метятся немного вперед. В лежачего зайца с прижатыми ушами (на лежке) целят на вершок выше, в переднюю часть тела; в сидящего задом и близко — в крестец; в сидящего боком и близко — в верхнюю часть лопатки, а от 50 шагов надо брать поверх загривка или в голову.
К концу января, вследствие глубоких снегов, ходьба возможна только на лыжах; лыжи шумят, и русак, если его сходить маликом, соскакивает далеко вне выстрела. Чтобы охотиться по русакам, обыкновенно прибивающимся в это время к жилью, всего лучше действовать следующим образом. Охотник берет с собой трех загонщиков и обходит те места, куда русаки ходят на жировку, как то: озими, крестьянские гумна, огороды. Найдя малик, который сделан русаком, шедшим с жировки на лежку, охотник идет этим маликом до первой салки или петли и с этого места обкладывает зайца, т. е. обходит круг шагов 500—600 в диаметре, наблюдая, однако, чтобы кусты, камни и т. п. места, в которых русаки обыкновенно ложатся, оставались в круге — и сообразно с этим уменьшает или увеличивает круг. Обойдя круг, т. е. возвратившись с другой стороны на свой след и не найдя выхода, что означает, что русак лежит и обойден, охотник становится на входном малике возле первой петли за каким-нибудь прикрытием — кустом, камнем, сугробом, а если он одет в белое охотничье, т. е. зимнее, пальто, то может стоять и на открытой местности. Загонщики немедленно заходят с противоположной стороны оклада и, разойдясь цепью, гонят, покрикивая и посвистывая, на охотника. Русак, соскочив от загонщиков, проходит возле своей первой петли шагах в 15—30, и таким образом охотник может стрелять наверняка. Если русак уходит по случаю промаха или уходит из оклада, минуя охотника, что иногда случается, в особенности с русаками, уже стреляными прежде, то его можно обойти вторично; но для этого нельзя уже идти маликом до сметки, которую гонный делает там, где ложится, а следует начинать обход, сообразуясь с местностью; так надо обходить издали каждый овраг, кусты, постройки, если русак к ним направился. Если гонный русак обложен, то гнать надо так же, как и в первом окладе, т. е. охотник становится на входном малике, а загонщики гонят с противоположной стороны. Когда охотников двое или трое, то охота эта еще вернее, но один из охотников непременно должен становиться на малике, как сказано выше.
По первозимью как русаки, так и беляки жируют исключительно по озимям и здесь же следует отыскивать их следы. С большей глубиной снега озимь зайцами оставляется, так как раскапывание ее делается затруднительным; беляки окончательно переселяются в лес, кормятся корой и прутьями и тропить их уже не стоит; русаки же сдаются для жировки к гумнам, огородам, садам или кормятся на пригорках, где снег сметен ветром, и вообще, как зверь степной, ложатся в открытых местах. Следовательно, при глубоком снеге на «зеленя» охотнику идти незачем — ему надо на лыжах объезжать гумна и сады, а при несовершенном искусстве езды. Следы сидящего на лыжах — надо ходить по проезжим дорогам, зайца на которых точно так же часто встречаются малики. Найдя малик, охотник определяет его направление и идет по нему, стороной, стараясь его не затаптывать. Куда шел заяц, видно из отпечатка когтей или пальцев, а большей частью из взаимного расстояния отдельных прыжков (см. следы). Если следы (концевые) приведут в жиры, т. е. на кормежки зайца, где он, двигаясь самыми мелкими прыжками, оставляет множество почти сливающихся следов в различных направлениях, то надо идти по границе этих жиров до выходного следа из них. Следуя по этому выходному следу, охотник может быть приведен им к новым жирам или к петлям и двойкам, указывающим близость заячьего логова. В жирах русаки ложатся редко, за исключением плодовых садов. Встретив петлю, необходимо ее выкружить; но если есть уверенность, что пересекший след принадлежит тому же зайцу, то надо круто свернуть по новому направлению, чем выигрывается очень много дорогого времени и сокращается путь. Встретив двойку, надо непременно остановиться и старательно оглядеть все окружающие предметы, неровности и кустики. В большинстве случаев русак лежит где-нибудь поблизости. При хорошем зрении и привычке можно подозрить зайца на логове; промышленникам это удается почти постоянно и они бьют зайца лежачего. Охотник же, подозрив самого зайца или только его вероятное логово, идет прямо к русаку, который вскакивает, так что его приходится бить на бегу, что вовсе не особенно легко и требует сноровки. Если же логово находится в дальнем расстоянии то лучше идти как бы мимо, чтобы, поровнявшись, быть от него на расстоянии ружейного выстрела; если заяц продолжает лежать, то круто повертывают прямо на него. При этом не лишнее иметь в виду, что заяц всегда ложится головой против ветра, даже при слабом течении воздуха. Когда с двойки нельзя позрить русака или просто его лежки, тогда, оставив в стороне скидку, надо осторожно обходить кругом, наготове к выстрелу. Иногда, при мягком снеге, заяц лежит так крепко, что заставляет сделать другой, совсем небольшой круг. При образовавшихся снежных наносах к межам, рытвинам и водомоинам русаки очень любят делать логово в таких задувах, вырывая его в снегу. Место логова приметно по горке снега, насыпанной русаком, или по темному цвету отверстия норы во не всегда можно быть уверенным, что заяц лежит именно здесь, так как он .часто, прежде чем заляжет, роется в нескольких местах. В таких задувах зайцы лежат всегда очень крепко. После выстрела, если заяц бежит, надо последить его на расстоянии 150—200 шагов для того, чтобы убедиться, не ранен ли он. Признаки раны иногда очевидны, но рана может быть легкой и в таком случае лучше оставить зайца на время в покое, так как он скорее ляжет или умрет здесь, чем позволит охотнику снова. Подойти на выстрел. При очевидном промахе надо немедленно отыскивать свежий след; гонный заяц, не облежавшись, никогда на выстрел не подпустит, даже если и не был стрелян. Признаком раны служит прежде всего всякая неправильность гонного следа, если бы даже не было видно крови, которая часто показывается уже когда заяц пробежит с сотню и более сажен. При отбитых передней или задней ногах их не будет доставать в следу. Без одной передней заяц бежит, как здоровый, очень далеко. Точно также признаком раны служат необычные движения зайца на бегу, например, когда он после выстрела покачнется или поскользнется, оступится, станет трясти ушами и головой. Это простейший случай схождения малика (сойти зайца — значит, выстрелить в него в меру), когда малик тянется непрерывно и не пересекается дорогами и следами других зайцев, что бывает сравнительно редко. Чаще всего малик прерывается уезженными дорогами и заяц некоторое время бежит дорогой, делает по ней двойку и скидывается в сторону. Поэтому прежде всего надо определить, в какую сторону пошел по дороге заяц. Если это не удалось, то охотник идет сначала в одну сторону, внимательно глядя направо и налево, чтобы не пропустить. Пройдя в одном направлении сажен до 100 и не встречая ни скидки, ни обыкновенных (концевых следов в сторону), надо дернуться и также внимательно пройти по дороге в противоположном направлении. Выслеживание еще более усложняется, если русак выйдет на дорогу недалеко от пересечения ее другой. Впрочем, следует заметить, что русак редко идет по уезженной дороге совершенно ничем не развлекаясь; главным образом развлекают его вешки, расставленные по краям дороги, и к ним он охотно сворачивает с твердого бесследного полотна, оставляя следы. При пересечении сходимого малика другим маликом, если есть хотя малейшее сомнение в том, что это пересечение петли, сделанной тем же зайцем,— лучше идти в прежнем направлении, так как весьма возможно, что эти пересекающие следы принадлежат другому зайцу, да еще в самом начале его ночных похождений. При большом количестве русаков в окрестности и запутанности маликов надо только придерживаться следа, а не вертеться в этой путанице, направляясь к таким сторонам окрестности, где русаки более всего любят ложиться. Тут надо обращать внимание только на двойки со скидкам. Длина маликов весьма различна и зависит главным образом от более или менее продолжительного падения снега и его глубины, затем от температуры ночного воздуха, большей или меньшей темноты. В лунные, морозные ночи русак бегает много и след найти очень легко, но схождение малика потребует много времени и сил. В безлунную ночь малики бывают короче; длина их укорачивается падением снега с вечера и чем дольше идет снег, т. е. чем длиннее будет пороша, тем менее вероятности скоро найти след. В глубокие и мелкие пороши все движение зайца ограничивается пространством одной - двух десятин. В такие пороши ходьба весьма утомительна, но зато русаки неохотно оставляют логово и вскакивают очень близко. Кто имеет возможность, лучше всего с первозимья разыскивать следы или в легких розвальнях, или верхом на лошади, тем более, что тогда русак подпускает гораздо ближе; позднее же, особенно в январе, необходимы уже лыжи. В очень долгие, запутанные пороши выгоднее ходить только по тем местам, где русаки особенно любят ложиться, и обращать внимание только на двойки со скидками. Для этого требуется знание местности, обкладывание известных ее районов и счет входов и выходов по границе делаемого круга. Всего удобнее делать такие оклады для небольших отъемов или плодовых садов. Лишний вход против выхода всегда доказывает, что в окладе лежит по меньшей мере один заяц. Может, конечно, случиться, что прошедшей ночью один или несколько зайцев залегли в саду или отъеме, не выходя из него, следовательно, одинаковое число входных и выходных следов не всегда служит доказательством отсутствия зайцев в кругу. Поэтому, когда задуман оклад к утру, полезно накануне выгнать всех русаков из предполагаемого оклада. Падение ночью снега и отчасти поземка, т. е. низовой занос, значительно способствуют определению большей или меньшей свежести следа, так как старые следы от прошедшей ночи совершенно закрываются, а также запорашиваются и новые следы, сделанные зайцем вначале. Таким образом, охотнику выгоднее выбирать следы, недавно сделанные зайцем, и даже переменять сходимый малик на другой более свежий, если таковой попадется на пути. Относительная свежесть следов, конечно, определяется только сравнением, почему, во время падения снега ночью, многие предусмотрительные охотники выпускают на двор два или три раза собаку или кошку. В удаче охоты за русаком по пороше, в одиночку, весьма важную роль играет «подход», т. е. возможность подойти на выстрел к находящемуся в логове русаку. Этот подход прямо зависит от большего или меньшего шума, производимого при ходьбе, а равно от места нахождения логова. В жесткую порошу одному нечего и пробовать сходить малик; ни один русак не улежит в 30 саженях. Точно так же по крепким местечкам, в частых зарослях подход немыслим даже при мягкой пороше и заяц (чаще беляк) уходит безнаказанно, укрываемый деревьями и сучьями. Подход делается невозможным, когда на снегу образуется корка, иногда остающаяся на всю зиму. Даже при покрывающем ее слое снега в 2 вершка корка трещит, сильно продавливаясь. При неглубоком снеге, недостаточном для вырывания в нем углубления, матерые русаки ложатся под межками или на взметах, реже по кустикам и мозжухам, где преимущественно они и держатся. С углублением снега и в особенности с образованием снеговых наносов и удулов все русаки, и прибылые и матерые, очень охотно ложатся в таких удулах по рытвинам, водомоинам, лощинам, в оврагах, в канавах, ограничивающих поле и усадьбы по растущим на поле кустикам, к которым всегда придувает много снега. Затем русак ложится— в садах, реже в гумнах, под сараями, в поленицах дров или в огородных заборах, около которых растет крапива и прочая сорная трава. Для того чтобы вырыть норку в снегу, зайцу достаточно нескольких секунд. Гонный русак, однако, не сразу ложится, а сначала довольно долго сидит настороже, прислушиваясь, затем понемногу прижимается к земле. Необходимо заметить, что на охоту за русаком надо выходить как можно раньше, еще затемно, так чтобы быть на месте на рассвете, как только есть возможность различить следы. Зимний день очень короток, кроме того, не говоря уже о конкурентах, среди дня малик часто заносится поземкой. По первозимью, как сказано, зайцы жируют исключительно на озимях, а потому искать их малики должно около озимых полей; ложатся они, за редкими исключениями, недалеко. Всего практичнее намечать свой маршрут таким образом, чтобы переходы от одного озимого поля к другому были бы по возможности короче, чтобы при этих переходах не возвращаться уже пройденным местом. Лучше всего идти вдоль закрайка озимей, а если местность тому не препятствует, то в сотне шагов от этого закрайка, так как в зайчистых местах закраек озими бывает совершенно истоптан зайцами за ночь. Идя таким образом, охотник должен осматривать встречающиеся ему малики: если малик идет от озимей,— это значит, что заяц пошел на лежку — и охотник идет его сходить, как было описано выше, не затаптывая малика. Сойдя и убив зайца, охотник возвращается назад и продолжает свой путь вдоль озимей, пропуская малики, идущие к озимям и сходя идущих от озимей. Позднее, когда лягут глубокие снега, беляки сдаются в лес, а русаки — к жилью, ходьба без лыж становится уже затруднительной или даже невозможной, а потому охотник должен ходить дорогами, которыми русаки и совершают преимущественно свои переходы, везя за собой лыжи на веревочке. Деревни обходятся на лыжах позади гумен; по пути охотник заходит на озимые огорки, где снег сдувается ветром, и если русаки есть в данной местности, то он не преминет пересечь их малики. Следует прибавить, что если русак начинает делать двойку вдоль длинного сугроба, который обыкновенно надувается у изгородей, сорных меж, то охотнику следует идти сугробом, чтобы выскочивший из снеговой норы русак не скрылся бы мгновенно за сугроб.
Охота с гончими на зайцев начинается обыкновенно в сентябре по окончании пролета вальдшнепов. Это одна из самых легких и веселых охот, так как она не требует ни той осторожности, ни той особой сноровки, необходимой на охоте по красному зверю, производится ходовым способом, т. е. охотник не стоит неподвижно во время гона, а, сообразуясь с его направлением и руководствуясь характером местности, а также известными ему привычками гонного зверя, старается встретиться с ним. Кроме того, на этой охоте численность, качество и дисциплинированность стрелков не имеют большого влияния на результаты охоты, но, конечно, чем менее охотников и чем они менее перехватывают гонного зайца в лесу, тем для них менее шансов быть подстреленными. На охоте с гончими, если она производится в отъемах, так сказать, весь «шик» заключается в том, чтобы убить зверя на чистом месте, для чего необходимо знать или угадать лаз, которым зверь слезет с острова. Хотя в больших островах и сплошных лесах охотник должен поневоле становиться и перехватывать в лесу, а не на опушке, ее и тут настоящий охотник не полезет в чащу, а выбирает или дорожки, или прогалинки и просеки. Постоянное беганье с одного места на другое, особенно если место зайчисто и можно ожидать много шумовых зайцев, не должно допускаться, тем более забегание вперед охотника, уже занявшего лаз. Для успеха охоты много значит умение отыскивать зайцев, сообразуясь с временем года и состоянием погоды. В конце лета русаки держатся или по опушкам, или еще по межам на полях; беляки сначала предпочитают лиственные леса, позднее, в листопад, ложатся или в ельниках, или в можжевеловых зарослях. В очень сухую осень, в местах, где воды нет, беляков искать нечего: все они переселяются к речкам, ключам или невысохшим болотинам. Наоборот, в сырую осень надо их искать в сухих местах. Сильные дожди или сильные ветры заставляют их переселяться из лиственных лесов в поле, хвойные леса и кустарник, где они могут укрыться от капель и где не пугает их шум листопада; вообще в ветреную погоду зайцев, в особенности русаков, надо искать в той стороне леса, которая наиболее защищена от ветра. Русаки всегда держатся осенью поблизости полей (озимей), беляки тоже жируют часто на зеленях, но в местностях, покрытых сплошными хвойными лесами, они обходятся без соседства полей и кормятся на расчищенных лесных порубах и покосах, или на чистых закрайках болот, в осоке. Заяц, возбужденный гончими, бежит сначала лесом, делая под ними не меньше одного круга, а чаще два-три и больше. Круги эти имеют более или менее неправильную форму, смотря по местности, и следующий круг бывает почти всегда более предыдущего, хотя обыкновенно они пересекаются в нескольких местах, эти перебеги и есть главные лесные лазы его Затем уже он, нажимаемый гончими, бежит в поле или соседний отъем. Ранней осенью беляк держится в лесу гораздо крепче, чем поздней, особенно в краснолесье; когда лист осыпался, заяц не находит уже в нем достаточной защиты, к тому же пугается опавшего листа, шумящего под ногами. В мелких хвойных лесах или зарослях можжевельника беляк держится одинаково долго всю осень и выжить его оттуда всегда труднее: ему легче обманывать гончих, которые гонят его здесь менее парато и врассыпную, так что он умеет время петлять и делать скидки и даже проскальзывать назад мимо преследующих его собак и западать, так что при гонке беляка часто бывают сколы, перемолчки и подмены. Главное, чтобы стайка, сколовшись, сейчас же рассыпалась и начала искать тут же, где стеряла. Вообще гончие тем скорее выставляют зайца в поле, чем он паратее; матерые зайцы, более надеющиеся на свои ноги, делают меньше кругов, чем молодые, а русак зачастую и вовсе не бежит лесом, а сразу вырывается в поля, которыми и задает большие круги, но круги в высшей степени правильные, так что убить его из-под хороших, вязких и непременно паратых гон чих — нетрудно. Беляки тоже иногда кружатся полями, но обыкновенно круги их — менее русачьих; всего чаще это бывает поздней осенью, в туманные морозные дни. С пешими гончими необходимость заставляет стрелять зайцев (беляков) внутри леса и охота бывает продолжительней, чем с паратыми, но зато стрелять из-под пеших гончих легче, так как заяц бежит не торопясь, часто приостанавливается и их выслушивает. В одних и тех же местностях большинство зайцев бежит приблизительно одними и теми же местами, так что при небольшой практике можно выучить все их лазы наизусть и всегда выбрать себе такое место, где можно наверное встретиться с гонным зайцем. Однако при сноровке, соображении и навыке можно угадывать лазы зайца в совершенно незнакомых местах. Вообще неопытному охотнику можно посоветовать придерживаться следующих правил или, вернее, примет: вернейший перелаз из одного отъема в другой, по большей части находится там, где отъемы ближе сходятся; также более шансов, что беляк слезет низиной или вдоль ее, или, наконец, из какого-нибудь выдающегося угла леса. При охоте в лесу надо всегда иметь в виду, что разбуженный заяц большей частью возвращается к своему логову, и что он любит бежать лесными дорожками и просеками; следовательно, надо становиться на перекрестках. Если гончие хороши, т. е. верны в гону и вязки, то иногда достаточно заметить на первом кругу место, которым пролезет заяц, и на нем поместиться. Вообще человеку, еще мало знакомому с этого рода охотой, вернее становиться там, где заяц уже не раз прошел, а не бегать зря, и не стараться перехватывать зайца, что удается только более опытным охотникам. Вообще охота с гончими на русаков правильнее и веселее охоты на беляков. Русак любит места более или менее чистые и глубины леса, тем более чащи и крепи, всегда избегает. Хотя он я дает под гончими в острове три-четыре круга, но ходит не крепко, а выбирает места в отъеме наиболее чистые, часто вырывается на опушку и идет здесь по полю, затем опять скидывается в лес, где он менее крепок, или входит в лес дорожкой. Русак (как и беляк) спускается с горы и поднимается в гору не прямо, а наискось и в месте, где оно наиболее отлого, на кручу он прямо не полезет и с кручи легко не спустится. Овраг, бока которого покрыты лесом, русак переходит там, где он шире, бока отложе, чистого места больше. Только по пороше русак ложится в глубоких провалах и по пороше же, отделившись от гончих, иногда идет в провалы, чтобы там залечь. По опушке он идет обыкновенно в тех местах, где поле вдается в лес; в тех же местах выходные лазы русака из острова в поле: если же лес расположен по оврагу, то выходные лазы будут по отъяркам (отверткам, отросткам главного оврага), которые более отлоги. В лесу русак более ходи дорогами, почему, становясь на пересечении дорожек, можно скорее всего наждать на себя бегущего русака. Кроме дорожек, в островах, расположенных на ровном месте, лазами русака бывают опушки, где поле мысом вдается в лес, поляны и особенно те места их, которые приходятся против наименее крепких частей леса. В сплошном лесу русака можно встретить только около опушек, полян, вырубок; здесь лазы бывают определеннее и вернее, чем в отъемах, так как их значительно меньше. По пестрому полю и белой тропе, пока пороша неглубока, лазы русака те же, что и по чернотропу, но русак часто переходит но льду ручьи, болота и лужи, особенно если снег с него сдуло — для скрытия следа. Кроме того, так как по санной, езженной дороге обыкновенно гончие зайца не гонят (лучшие из них преследуют русака по зимней дороге молча и только редкие будут гнать цо такой дороге с голосом), то в это время русак предпочитает ходить по дорогам, почему пересечение дорог становится наиболее верным лазом. По глубокой и рыхлой пороше, если снег не держит русака ни в поле, ни в лесу, он ходит исключительно по езженным дорогам или своими же тропами, выбирая где снегу поменьше, почему идет уже не опушками, а крепью. Когда снегу много и он в поле держит русака, то последний в лесу уже не держится и охота с гончими на него становится почти невозможной, так как собаки проваливаются и режут себе ноги. При глубокой и рыхлой пороше бить русаков особенно легко: они ходят пли дорогами, или одними и теми же тропами на небольших кругах. Порядок ходовой охоты зависит от местности, в которой она производится: если острова не маленькие, а главное, зайцев много, то, бросив гончих в остров, не надо переходить в другой, ибо работы и гончим и охотникам хватает. Но зачастую необходимо, разомкнув гончих, идти «ходом», идти иногда долгое время, покуда удастся собакам поднять зайца. В таких не зайчистых местах, если охотников двое или трое, то они должны равняться, и один из них должен порскать, сообразуясь с чем двигаются и остальные охотники, и рассыпавшиеся гончие. Если на красного зверя не рассчитывают, то и все охотники могут покрикивать и тогда больше шансов скорее взбудить зайца. Каждый охотник, равняясь, должен кричать изредка и сейчас же прислушиваться; если гончая отозвалась вдали и другие охотники не слышат, продолжая покрикивать, то заслушавший должен громко крикнуть «слушай!». Конечно, охотники должны условиться между собой о направлении, которого будут держаться. Прежде чем приторачивать зайца к ягдташу, тем более класть его в ягдташ, необходимо выдавить кал. В противном случае, при теплой погоде, заяц очень скоро портится и подопревает.
